Обладатели умственной феноменальности

Подробности

Создано: 12.03.2009 22:04

Просмотров: 30622

Феноменальная память

Как недавно сообщала газета "Пакистан тайме", в пакистанском городе Равалпинди удивительные возможности демонстрировал артист Агаджи-хан. Он выходил на сцену, завязывал глаза плотной темной тканью и надевал на голову массивный стальной шлем, не имевший прорезей для глаз. За всей этой процедурой бдительно следили несколько зрителей.

Десять - двенадцать добровольцев из публики по очереди читали вслух какой-либо текст или произносили монолог. После прослушивания очередной "речи" Агаджи-хан начинал описывать внешность говорившего, в том числе его рост, вес, телосложение, цвет волос и глаз и, наконец, привычки и увлечения (последнее не всегда было приятно человеку). Все это "маг и волшебник" определял исключительно по голосу: громкости, тембру, звуковым модуляциям, акцентированию гласных и так далее. Ученые, присутствовавшие на сеансах Агаджи-хана, полагают: здесь нет фокуса или волшебства, зато имеет место область науки, которой до сих пор никто всерьез не занимался, - аудиологии. Но у нее весьма перспективное будущее например, в борьбе с терроризмом, шантажом и тому подобными преступлениями.

О другого рода феноменальности в 1990 году рассказал альманах "Феномен": 16-летняя киевлянка Ира Иванченко достигла скорости чтения 163 333 слова в минуту с полным усвоением прочитанного. Данное достижение было официально зарегистрировано в январе 1990 года в присутствии журналистов ряда украинских изданий. На рекорд Ира вышла благодаря специальной подготовке в киевском Центре развития мозга, в котором обучают методике быстрого чтения. По признанию слушателей школы, у многих возникает образное восприятие информации, когда тексты воспринимаются как бесконечная лента кино.

Неофициальный рекорд в скорости чтения составляет 416 520 слов в минуту и принадлежит другой 16-летней киевлянке, Евгении Алексеенко. Рекорд был зафиксирован 9 сентября 1989 года в присутствии 20 слушателей курсов. Для того чтобы целиком прочитать, например, такой журнал, как "Новое время", Жене требуется всего 30 - 40 секунд. Примерно минута уходит у нее на чтение книги среднего формата. Содержание прочитанного Женя пересказывает часами, не упуская даже мельчайших подробностей.

Память человека, как свидетельствуют результаты исследований ученых, хранит все когда-либо прочитанное и выдает это "на-гора" лишь тогда, когда того пожелает наше таинственное внутреннее "я". Это же "я" при определенных обстоятельствах может мгновенно произвести математические подсчеты, на которые не всегда способен даже самый мощный компьютер. Не это ли "я" буквально надиктовывает писателям и поэтам их произведения - иногда даже во сне? Не оно ли "виновно" в том, что неполноценные люди иногда обладают поражающими воображение музыкальными и иными способностями?

В 1991 году французский журнал "Пари матч" сообщил, что известный английский гипнотерапевт Дж. Китон провел эксперимент с английским издателем М. О'Мара. Введенный в гипнотическое состояние и отправленный в прошлое, О'Мара, к удивлению присутствовавших на сеансе свидетелей, вдруг заговорил с ирландским акцентом, назвал себя Стефаном и, дом за домом, стал описывать Дублин конца прошлого века. После четырех сеансов удалось установить фамилию "Стефана" - Гаррет. Кто он, кем являлся для О'Мары, установить не удалось.

Пожилая пациентка другого английского врача, Г. Фрибома, находившаяся в коматозном состоянии, вдруг начала говорить на чистейшем хинди. Выяснилось: когда пациентке было 3 года от роду, в доме ее отца были горничные-индианки, общавшиеся между собой на родном языке.

Одна из известнейших детских писательниц - Э. Блайтон рассказывает:

"Когда я приступаю к написанию очередной своей книги, я еще ничего не знаю ни о персонажах, ни о месте действия, ни о событиях, которые произойдут с героями этой книги. Я ставлю пишущую машинку на колени, закрываю глаза, отрешаюсь от всего окружающего и жду. И вот я начинаю видеть своих персонажей. Ясно различаю их внешность. Потом они начинают оживать, разговаривать. Пальцы, лежащие на клавиатуре пишущей машинки, автоматически фиксируют все происходящее с моими героями. Откуда все берется, сама не знаю. Но очередная книга готова".

По свидетельству Альберта Эйнштейна, самые блестящие идеи приходили ему в голову во время бритья. Поэтому гениальный физик, бреясь, проявлял особую осторожность, чтобы от неожиданности не порезаться. В 1976 году голландский математик Биллем Клейн установил мировой рекорд в скорости счета: за 163 секунды он сумел извлечь корень 73-й степени из числа, состоявшего из 499 цифр. Любопытно, что Клейн к этому времени находился уже в преклонном возрасте.

Зададимся вопросом: для чего человеку дан этот своего рода "черный ящик", регистрирующий мельчайшие детали нашего бытия? Может быть, это часть того вечного, что не исчезает со смертью человека? Ведь проблема "Кто мы, откуда и куда идем?" до сих пор не имеет решения. А в человеке так много неясного, загадочного и подчас даже почти фантастического! Зачем ему все это? Некоторые из способностей, приобретенных человеком при жизни посредством обучения, например способность к скорочтению, доступны почти всем. Другие же таланты даны природой - такие, как, скажем, способность к мгновенному счету. Научиться этому почти невозможно. О чем свидетельствуют такого рода феноменальные способности? Что это, отзвук грядущего, иными словами - сигнал из будущего, или просто-напросто оригинальная шутка природы? Как бы то ни было, но обладатели подобного рода умственной феноменальности всегда привлекают наше внимание. Познакомимся же с некоторыми из них. Начнем с людей-счетчиков.

Когда-то давным-давно, где-то в середине 1960-х годов, один из авторов этой книги, Игорь Винокуров, случайно обнаружил, что в коллективе научной лаборатории, в которой он тогда работал, обитает сотрудница, психолог по профессии, назовем ее А. А., способная мгновенно складывать в уме длиннющие столбики трехзначных цифр. Вот как это произошло. Слово - Игорю Винокурову.

"В те давние времена электрические счетные машинки (не говоря уже об электронных) еще только стали появляться. Поэтому все расчеты производились с помощью логарифмической линейки или арифмометра, а то и в уме. Другой вычислительной техники в обычных, гражданских учреждениях тогда практически не было. Нашей же лаборатории был положен всего лишь один-единственный арифмометр.

Но однажды возникла ситуация, когда было необходимо быстро обработать результаты эксперимента, в ходе которого мы получили колоссальное количество трехзначных цифр. Самым тяжелым оказался первый этап обработки: полученные числа следовало сложить в определенном порядке, к тому же быстро - время не ждет, так как от результата их обработки зависело решение о том, как строить следующий опыт, который должен состояться завтра, - его нельзя было откладывать ни на день! Посредством арифмометра, к тому же единственного, расчеты могли быть выполнены лишь с непростительным опозданием.

Однако мое тогдашнее, в высшей степени неординарное начальство приняло неординарное же решение: процедуру сложения длиннющих столбиков трехзначных чисел осуществить в уме силами всех без исключения сотрудников лаборатории! С этой целью длинными полосами цифровых распечаток заклеили одну из свободных стен лаборатории. Каждому из сотрудников, а их было свыше двадцати, достался сплошь покрытый столбиками цифр кусок стены шириной около полуметра и длиной почти метр. Мы встали каждый у своего участка и обреченно принялись складывать числа в уме.

Первое время в помещении лаборатории стояла полная тишина: все, как один, сосредоточенно считали про себя, некоторые даже шевелили при этом губами. Затем, несколько подустав, мы стали ревниво следить за успехами соседей: они были невелики, никто особо не вырывался вперед. Однако мое внимание привлекло странное поведение моей соседки слева той самой очаровательной А. А. Мне показалось, что она работает спустя рукава: водит по столбцу не пальцем, как все, а глазами, причем невероятно быстро, и тут же записывает сумму под столбцом. Но вперед не вырывается, следит за тем, чтобы особо не высовываться. Неужто как-то ловчит или вообще халтурит? Я деликатно поинтересовался, уверена ли она в правильности результатов суммирования, и в ответ получил предложение самолично проверить их. Я сложил в уме несколько просчитанных А. А. столбцов, и только в одном наши результаты разошлись. Пересчитал этот столбец вторично оказалось, ошибся я. Тогда А. А. раскрыла мне свой секрет. Оказывается, она владеет способностью мгновенного счета в уме, но напряженная работа в таком режиме отдается головной болью. Конечно же она смогла бы обсчитать всю стену за десяток-другой минут, но боится, что от этого расколется голова. Но пуще всего опасается стать штатным человеком-счетчиком - ведь в лаборатории уйма времени уходит на обсчет результатов экспериментов!

Я обещал А. А. хранить ее столь уникальный секрета и продолжал это делать до тех пор, пока ей грозила эта опасность. Сейчас она ей уже не грозит, а потому я и раскрываю ее необычную тайну..."

Но продолжим знакомство с другими людьми-счетчиками. Их не так-то мало на свете, но одни из них, подобно А. А., скрывают свой дар по тем или иным причинам, другие же вообще не обращают на него внимания, считая, что так положено - мол, это умеют все, и нередко удивляются, что другие на такое не способны. Подобного рода "скрытностью" отличаются даже такие чудо-счетчики, а их на Земле вряд ли наберется несколько десятков, - которые обладают умением оперировать в уме многозначными цифрами со скоростью современных ЭВМ.

Так, инженер Ю. 3. Приходько из Димитровграда чуть ли не до тридцати лет и не подозревал, что его умение считать в уме уникально. Правда, ни в школе, ни в стенах Днепропетровского инженерно-строительного института, где прошли его студенческие годы, он никогда не пользовался при расчетах записями или логарифмической линейкой. Более того, однокурсники нещадно его эксплуатировали, то и дело спрашивая: сколько будет... Однако все это скорее забавляло Приходько, чем обременяло.

И вот в 1968 году Юзефу Зиновьевичу случайно попалась на глаза статья в журнале "Наука и жизнь" об артисте-математике Р. С. Арраго (о нем чуть позже). То, чем Арраго вызывал беспредельное изумление публики, Юзеф Зиновьевич тут же с легкостью воспроизвел без каких бы то ни было предварительных тренировок. "Вероятно, мало кому удавалось так удивить самого себя", - вспоминал Приходько, как о том писал двадцать лет тому назад Александр Бородин в статье "Три, семь, четыре..." ("Литературная газета" от 19 июля 1978 года).

Как свидетельствует Бородин, вместе с неожиданным открытием Приходько посетили и сомнения. Ведь его уникальная способность к сверхбыстрому счету в уме в конечном счете оказалась никому не нужной! Но это открылось не сразу. Вот что рассказывает о своем опыте общения с чудо-счетчиком и о возникших в связи с его уникальными способностями проблемах Александр Бородин:

"Юзеф Зиновьевич решился на несколько публичных выступлений в школах и местном пединституте, а спустя два года, будучи проездом в Москве, устроил по своей инициативе соревнование с ЭВМ в павильоне вычислительной техники ВДНХ СССР. Об этом факте появились заметки в ряде центральных газет.

- На этом, - говорит Юзеф Зиновьевич, - все кончилось. Феномен никого не заинтересовал. С тех пор я много размышлял о том, какую практическую пользу может принести моя способность считать в уме, но ничего путного не придумал. Живи я хотя бы лет пятьдесят назад, моя помощь оказалась бы полезной при сложных инженерных или, например, банковских расчетах, а сейчас с этим прекрасно справляются машины. Менять же профессию инженера-строителя на беспокойную жизнь артиста, пусть даже артиста такого оригинального жанра, я не хочу. Слишком это серьезный шаг, чтобы решиться на него почти в сорок лет, да и нет у меня сценического призвания.

- Юзеф Зиновьевич, покажите, как вы считаете, - попросил я и достал из портфеля электронный бухгалтерский калькулятор.

Начали с "простого" - перемножения двух четырехзначных чисел. Приходько, не задумываясь, писал на бумаге ответы, я нажимал вслед за этим клавишу со знаком "=", и на индикаторе вспыхивали зеленые цифры. Все совпадало. Перешли к пятизначным, затем шестизначным множителям - результат тот же. На этом возможности калькулятора иссякли, потому что ответы просто перестали умещаться в его двенадцатиразрядном индикаторе. Тогда приступили к извлечению корней - квадратных, кубических, седьмой степени, двенадцатой... Делали это так: я просил Юзефа Зиновьевича отвернуться и перемножал с помощью калькулятора какое-нибудь число само на себя несколько раз, а потом показывал ему результат. На обратную операцию у Приходько уходило несколько секунд. Ошибок он не делал.

Подошла очередь последнего, самого серьезного испытания. Перед командировкой я побывал в Вычислительном центре Академии наук СССР и попросил возвести произвольно выбранное двузначное число в очень большую степень. Для этой цели наиболее подходила машина "Мир-2". Старший инженер ВЦ Ирина Анатольевна Лазарева набрала на клавиатуре программу и сказала: "Можете засечь время". Через шесть минут машина исторгла из своих недр длиннющую перфоленту, "голову" которой затем вставили в цифропечатающую приставку. Та застрекотала, как пулемет, пропуская через себя метры перфоленты, и в результате я получил обыкновенный лист бумаги с двадцатью одной строкой цифр. Вот этот-то лист я и вручил Приходько. Минуты две Юзеф Зиновьевич изучал это чудовищное число. Одновременно я растолковывал ему свой план: когда знакомство с числом-монстром закончится, я дам знать, корень какой именно степени надо извлечь, и засеку время.

- Я готов, - сказал Приходько. Глядя на секундную стрелку своих часов, я достал из кармана и показал Приходько листок с четырьмя цифрами - "1137". Юзеф Зиновьевич взглянул на него, наморщил лоб, зашевелил губами и через девять секунд произнес: - Тринадцать! Ответ был правильным.

Потом, - продолжает А. Бородин, - мы поговорили о разных разностях: о погоде, о рыбалке ("Ни одного выходного не пропускаю", - сказал Приходько), об учебе десятилетнего сына ("Отличник!"). Сам Игорь был увлечен привезенным мной калькулятором. Он не отрывался от этого чуда бухгалтерской техники даже во время шахматной партии, что не помешало ему, однако, без труда обыграть гостя.

- Кстати, Игорь, видимо, унаследовал мою любовь к цифрам, - сказал Юзеф Зиновьевич.

- Напишите какое-нибудь сороказначное число.

Я написал в одну строку пять телефонных номеров моих знакомых и свой почтовый индекс.

- Сынок, иди в ту комнату и выучи вот это. Игорь неохотно отодвинул калькулятор в сторону и, забрав мою запись, уединился. Через две минуты он безошибочно повторил все цифры.

- А теперь в обратном порядке, - попросил отец. Игорь проделал то же самое, но уже с конца". Александр Бородин задается вопросом: что же обо всем этом думают специалисты? Он продолжает: "После разговоров с математиками у меня сложилось впечатление, что "человек-компьютер" не представляет для них особого интереса. "А как же те многочисленные приемы, упрощающие устные вычисления, о которых рассказывал мне Приходько?" - спрашивал я. Мне разъясняли, что эта область уже исследована специалистами и представляет собой вчерашний день математики. В частности, упоминалась система быстрого счета, разработанная цюрихским профессором математики Я. Трахтенбергом. Что же касается практического использования людей-счетчиков, то здесь - и мои собеседники разводили руками - ничего придумать, пожалуй, не удастся. Машины ведь не устают и практически не ошибаются, могут работать чуть ли не круглые сутки, а если их нужно проверить, то это можно быстро сделать с помощью других машин. Так что увы...

Психологи проявили несколько больший интерес. "Уникумы, подобные Приходько, демонстрируют нам огромные резервы, которые таит в себе человеческий мозг", - сказал академик АПН СССР Анатолий Александрович Смирнов, длительное время исследующий проблему памяти и запоминания в ходе обучения и практической деятельности. (Способности Приходько несомненно, базируются на особых свойствах его памяти.) В этой области уже многое сделано психологами, биофизиками, биохимиками, физиологами. Известно, какие нарушения памяти и мышления вызывают поражения тех или иных участков мозга. Исследования памяти проводятся уже на молекулярном уровне. А вот в чем заключаются органические отличия мозга обыкновенного человека от мозга тех же счетчиков - пока неизвестно. Короче говоря, научная сторона этого вопроса похожа на карту только что открытого материка: контуры обозначены, а посередине - белое пятно".

Позвонил Бородин и генеральному директору Росконцерта Владиславу Степановичу Ходыкину. "У нас есть артисты, выступающие с демонстрацией различных математических трюков, - сказал он. - Это одна из разновидностей так называемого оригинального жанра. Однако и показ необыкновенного нуждается в серьезной режиссерской подготовке. У исполнительского искусства свои требования, которые не всегда удается совместить даже с уникальными природными задатками". Против этих слов ничего, пожалуй, не возразишь.

А ведь все началось с горького письма Приходько в редакцию. Он сетовал на то, что "интеллектуальное давление" электронно-вычислительной техники делает его уникальные способности никому не нужными. "Итак, заключает автор статьи, - нотки горечи в письме Приходько - не надуманная поза, они вызваны хотя и редким, но реально существующим противоречием. Но почему принято столь однобоко оценивать феномен сверхбыстрого устного счета? Быть может, и в наш век ЭВМ он может быть полезен не как один только оригинальный эстрадный трюк?

Способность манипулировать в уме большими числами, как известно, с детских лет была присуща некоторым крупным ученым - Амперу, Гауссу, Эйлеру. Трудно, разумеется, судить, какую роль играло это качество в их научном творчестве. Однако мы можем предположить, что в сочетании с другими качествами умение производить мыслительные операции с большим количеством информации может способствовать выявлению неизвестных ранее закономерностей и взаимосвязей материального мира. Может быть, стоит эту проблему серьезно исследовать?

Я думаю об Игоре: если бы педагогам удалось придать развитию его способностей широкое направление и одновременно привить интерес к какой-либо перспективной области знаний, то, кто знает, может быть, его ожидала бы более интересная, яркая судьба в науке?

... Когда я уже заканчивал эту статью, пришло письмо из Димитровграда. "После вашего отъезда, - писал Юзеф Зиновьевич, Игорь стал приставать ко мне с расспросами о том, как я считаю. Я познакомил его с некоторыми приемами, в частности с принципом логарифмирования. И вот сейчас он уже может за несколько минут в уме извлекать корни из больших чисел. Как быть? Что делать дальше?" Действительно, что делать?

Я включаю диктофон и слышу звонкий мальчишеский голос: - Три, семь, четыре..."

Родись Приходько несколькими десятилетиями раньше и вовремя открой в себе столь уникальный дар, вопросов "как быть?" и "что делать?" ни у него, ни у окружающих, скорее всего, не возникло бы. Обязательно нашелся бы человек, знающий ответы на эти неудобные в наши дни вопросы. Что это действительно так, свидетельствует история американского чудо-счетчика Уиллиса Дайзарта. Вот как ее излагает Ф. Эдвардс:

• Назад
• Вперёд